Übersetzung für "море и земля" auf englisch

Море и земля

• sea and land

Übersetzungsbeispiele

sea and land

Мы не пострадали в результате войны и конфликта, природа подарила нам море и землю для пропитания.
We have been spared the scars of war and conflict, and nature has gifted us the sea and land for our livelihood.

Страдания жителей Газы усугубляются экономической и физической осадой с воздуха, моря и земли и ежедневными бомбардировками ракетами, артиллерией и корабельным огнем.
The suffering of Gaza's inhabitants had been exacerbated by the economic and physical siege from the air, sea and land and by the daily bombardments by missiles, artillery and naval fire.

Принятие этой резолюции явилось поистине историческим событием, и, как отмечалось в то время, она должна была содействовать возведению двухсотлетнего моста, соединяющего моря и земли Африки, Европы, Америки и Карибского бассейна.
The adoption of that resolution was indeed historic and, as was noted at the time, its mission would be to erect a bridge spanning two hundred years across the seas and lands of Africa, Europe, the Americas and the Caribbean.

b. Определение и укрепление механизмов сотрудничества и, в соответствующих случаях, принятие совместных мер странами происхождения, транзита и назначения, включая сотрудничество на море, на земле и в воздухе, в целях уничтожения преступных организаций, контролирующих торговлю людьми через национальные границы;
(b) Identification and reinforcement of cooperation mechanisms and, if necessary, of joint action by countries of origin, transit and destination, including cooperation on sea and land and in the air, in order to dismantle the criminal organizations which control trafficking across national borders;

Воздух, и море, и земля, и все живущее в них должны бороться за существование.
Air and sea and land and all things that dwell within and on them must battle for life.

Забыл о самом себе… Он весь отдался яркому дню – трезвучию солнца, моря и земли, преобразившему все побережье в цветущий край, в то время как где-то высоко горные тропы еще лежали под снегом.
He forgot himself. He simply opened up to this clear day, to the triad of sun, sea, and land which made a coast blossom while the mountain roads above it were still full of snow.

Око тайфуна. Знаешь, Сеня, что это такое? – Дождавшись, пока Скорик помотает головой, стал объяснять. – Тайфун – это страшный ураган, который несётся по морям и землям, сея разрушение и ужас.
Do you know what that is, S-Senya?’ He waited for Senka to shake his head and started to explain. ‘A typhoon is a t-terrible kind of hurricane that races across s-sea and land, spreading destruction and t-terror.

Теперь смотри на него на весь! – Я смотрю, – отвечает он, проникая мыслью в каждую комнату, коридор и зал этого мертвого, никогда не знавшего жизни мира, который никогда не был миром, – мира, не рожденного из огня творения и звездной материи, а выкованного и сочлененного, склепанного и сплавленного, одетого не в моря и землю, воздух и жизнь, а в масла и металлы, камень и поля энергии, мира, отделенного от всего и подвешенного в ледяной пустоте, которую никогда не согревало солнце;
See it all now!” “I do,” he replies, as he becomes conscious of every room, corridor, hall and chamber in the always dead never alive world that has never been a world, a world made, not begotten of coalesced starstuff and the fires of creation, but hammered and jointed, riveted and fused, insulated and decorated, not into seas and land and air, and life, but oils and metals and stone and walls of energy, all hung together within the icy void where no sun shines;

Наша великая планета, наш мир, этот шар, не имеющий ни начала, ни конца, покрытый морями и землями, изрезанный ручьями и реками, омываемый прозрачной водой, которая уходит и возвращается, но неизменно все одна и та же — копится ли она в дождевых тучах или таится в подземных реках, придавленных каменными глыбами, — мир, похожий на замолчавший детский волчок — таким когда-нибудь увидят его астронавты, а мы можем вообразить себе и сейчас, — так вот, этот наш мир, если взглянуть на него из Монте-Лавре, покажется какой-то хрупкой вещицей — ну вроде часиков: их ведь можно заводить, пока выдерживает пружина, — и ни на один оборот больше, а если толстый грубый палец приблизится к их шестеренкам или чуть-чуть заденет их волосок, они вздрогнут и затрепещут, ибо чувствительны, как сердце.
THE WORLD WITH ALL its weight, this globe with no beginning and no end, made up of seas and lands, crisscrossed by rivers, streams and brooks carrying the clear water that comes and goes and is always the same, whether suspended in the clouds or hidden in the springs beneath the great subterranean plates, this world that looks like a great lump of rock rolling around the heavens or, as it will appear to astronauts one day and as we can already imagine, like a spinning top, this world, seen from Monte Lavre, is a very delicate thing, a small watch that can take only so much winding and not a turn more, that starts to tremble and twitch if a large finger approaches the balance wheel and seems about to touch, however lightly, the hairspring, as nervous as a heart. A watch is solid and rustproof inside its polished case, shockproof up to a point, even waterproof for those who have the exquisite taste to go swimming with it, it is guaranteed for a certain number of years, possibly many years if fashion does not laugh at what we bought only yesterday, for that is how the factory maintains its outflow of watches and its inflow of dividends.