Translation examples
Нет, генерал - майор Джордж Генри Томас Скалы Чикамоге.
Major General George Henry Thomas, Rock of Chickamauga.
Сон повел его назад, в Теннесси. У Чикамоги, Ноксвилла, Чаттануги[16] и во множестве безымянных стычек пуля, которую он так ждал, его не нашла.
The dream took him into Tennessee again–Chickamauga, Knoxville, Chattanooga, and the nameless skirmishes, and the bullet for which he waited did not find him.
При Чикамоге, когда его рота дрогнула под огнем противника и атака, казалось, захлебнется, он твердо шел вверх по склону, удивляясь своей неуязвимости.
At Chickamauga, when his company wavered in the enemy fire and seemed about to break in its attack, he moved steadily up the slope and could not understand his own inviolability.
В сентябре весь город пришел в радостное возбуждение из-за поражения северян при Чикамоге, а в октябре горожане обрели новую надежду, узнав, что генерал Ли, двигаясь на север, пересек реку Рапидан.
Last September had found the city cheering when the news of the Union collapse at Chickamauga came, and October found the citizenry almost arrogant in the hope of rescue when Lee crossed the Rapidan on his way north again.
И добавляет: «Можно ли не любить людей за те страдания, которые они терпят, и за те жалобы, которых не произносят вслух?» В дневнике все чаще и чаще попадаются – среди молитв и моральных сентенций – замечания профессионального солдата – критика командиров (Брагга после Чикамоги), гордость и удовлетворение тактическими маневрами и точной стрельбой («действия батареи Марло были великолепны») и, наконец, восхищение сдерживающими действиями и отвлекающими ударами, которые так мастерски осуществлял Джонстон под Атлантой, у Баззардс-Руста, Снейк-Крика, церкви Нью-Хоуп и горы Кинисоу[17]. («Во всем, что человек делает хорошо, есть какое-то величие, пусть омраченное или вынужденное, а генерал Джонстон делает свое дело хорошо».)
And he added, "It is not hard to love men for the things they endure and for the words they do not speak." More and more, too, there crept in the journal the comments of the professional soldier, between the prayers and scruples–criticism of command (of Bragg after Chickamauga),, satisfaction and an impersonal pride in maneuver or gunnery ("the practice of Marlowe's battery excellent"), and finally the admiration for the feints and delays executed by Johnston's virtuosity on the approaches to Atlanta, at Buzzard's Roost, Snake Creek Gap, New Hope Church, Kenesaw Mountain ("there is always a kind of glory, however stained or obscured, in whatever man's hand does well, and General Johnston does well").
Они оба терпели его, словно в нарочитом пылу самобичевания хотели, чтобы их физические муки помогли им острее ощутить душевную боль тех двоих юношей в те времена, пятьдесят или, вернее, сорок восемь, а потом сорок семь и сорок шесть лет назад, ибо шел шестьдесят четвертый, а потом шестьдесят пятый год, и голодные, оборванные остатки армии, отступив через Алабаму и Джорджию в Каролину, двигались дальше не под напором теснящего их победоносного войска, а скорее под напором взметнувшихся высоким валом имен проигранных обеими сторонами сражений — Чикамога, Франклин, Виксберг, Коринт и Атланта[86], сражений, проигранных не только из-за численного превосходства противника и недостатка амуниции и провианта, а из-за генералов, которым совсем не следовало быть генералами — ведь они стали генералами не потому, что изучили современные методы ведения войн или способны были их усвоить, а потому, что неограниченная кастовая система наделила их божественным правом командовать своими ближними; к тому же эти генералы прожили недостаточно долго, чтобы овладеть искусством вести битвы с участием крупных соединений, действующих предусмотрительно и согласованно, ибо они уже с самого начала были таким же анахронизмом, как Ричард, Роланд или Дюгеклен[87]; в двадцать восемь, тридцать и тридцать два года они уже носили плюмажи и плащи с алым подбоем и в кавалерийской атаке захватывали военные корабли, но не брали ни хлеба, ни мяса, ни снарядов;
They both bore it as though in deliberate flagellant exaltation of physical misery transmogrified into the spirits' travail of the two young men during that time fifty years ago, or forty-eight rather, then forty-seven and then forty-six, since it was '64 and then '65 and the starved and ragged remnant of an army having retreated across Alabama and Georgia and into Carolina, swept onward not by a victorious army behind it but rather by a mounting tide of the names of lost battles from either side Chickamauga and Franklin, Vicksburg and Corinth and Atlanta—battles lost not alone because of superior numbers and failing ammunition and stores, but because of generals who should not have been generals, who were generals not through training in contemporary methods or aptitude for learning them, but by the divine right to say "Go there" conferred upon them by an absolute caste system; or because the generals of it never lived long enough to learn how to fight massed cautious accretionary battles, since they were already as obsolete as Richard or Roland or du Guesclin, who wore plumes and cloaks lined with scarlet at twenty-eight and thirty and thirty-two and captured warships with cavalry charges but not grain nor meat nor bullets, who would whip three separate armies in as many days and then tear down their own fences to cook meat robbed from their own smokehouses, who on one night and with a handful of men would gallantly set fire to and destroy a million dollar garrison of enemy supplies and on the next night be discovered by a neighbor in bed with his wife and be shot to death—two, four, now two again, according to Quentin and Shreve, the two the four the two still talking—the one who did not yet know what he was going to do, the other who knew what he would have to do yet could not reconcile himself-Henry citing himself authority for incest, talking about his Duke John of Lorraine as if he hoped possibly to evoke that condemned and excommunicated shade to tell him in person that it was all right, as people both before and since have tried to evoke God or devil to justify them in what their glands insisted upon—the two the four the two facing one another in the tomblike room: Shreve, the Canadian, the child of blizzards and of cold in a bathrobe with an overcoat above it, the collar turned up about his ears;
How many English words do you know?
Test your English vocabulary size, and measure how many words you know.
Online Test