Translation for "фромен" to english

Фромен

• fromen
• froment

Translation examples

froment

И мы не забыли о Вас, г-н Фромен.
And we didn't forget about you either, Mr. Froment.

Ему это не удалось, он расстроился... и при выходе из военного музея он заметил в парке Григорьева... вместе с Вами, г-н Фромен.
It failed. He was dejected he left the military museum and saw Grigoriev in the park. with you, M. Froment.

Отец Фрома тоже это уловил.
Père Froment felt it too.

Обиженно нахохлившись, отец Фрома все же сдался.
Père Froment looked affronted and resigned at the same moment.

Отец Фрома проблеял что-то невнятное и умиротворяющее.
Père Froment bleated something weak and well-meaning.

Даже кроткий отец Фрома был тут, и невозможно было сказать, то ли он пытался усмирить толпу, то ли сам был частью всеобщего хаоса.
Even sheepy Père Froment was there-though whether he was trying to restore order or was himself contributing to the chaos was impossible to tell.

Отец Фрома смолчал, неловко улыбаясь, но позволил Полю водрузить корону из ячменных колосьев на голову Ренетт.
Père Froment said nothing, an uneasy smile on his lips, but allowed Paul to place the barley crown on Reinette’s head.

Я на мгновение обернулась, чтоб навсегда сохранить в памяти: моя сестра — Королева урожая, самая красивая из всех на свете королев, в одной руке сноп, в другой какой-то круглый блестящий плод — яблоко? гранат? — вложенный ей в ладонь отцом Фрома; их взгляды встретились, он улыбается своей сладенькой овечьей улыбкой, и — мать: ее улыбка, будто отпрянув, застывает на посветлевшем лице, ее пронзительный голос летит ко мне сквозь веселье толпы: «Что это? Господи, что это? Кто тебе это дал?»
My sister the harvest queen, the most beautiful harvest queen ever crowned, the sheaf in one hand and in the other a round bright fruit-an apple, maybe, or a pomegranate-pressed into her palm by Père Froment, their eyes meeting, he smiling in his sweet sheepy way, my mother, the smile freezing on her bright face in a sudden gesture of recoil, her voice coming to me thinly over the sound of the merry crowd-What’s that? For God’s sake, what’s that? Who gave you that? Not an apple then, I realized, or even a pomegranate.

Снаружи перед закрытыми дверями двое солдат стоят на часах со скучными, надутыми физиономиями. Отец Фрома блеет свою проповедь, а паства перешептывается. Сегодня в церкви десятка два народу, не больше, суровые лица, они обвиняют, прошел слух, будто священник вошел в сговор с немцами, сотрудничает с ними. Орган мощно раскатывает хоралы, но ему не заглушить выстрелы снаружи у западной стены, приглушенную дробь пуль, ударяющих о старый камень, звуков, которые навеки врежутся в плоть каждого из прихожан, как старый рыболовный крючок, который врастает и никакими силами его не вытянешь. В глубине церкви кто-то затягивает «Марсельезу», но получается будто спьяну, певец смущенно умолкает.
Outside the closed doors, two soldiers standing guard with bored, sour faces. Père Froment bleats out the words while the congregation mutter along. Only a few dozen people today, their faces harsh and accusing, for rumor has it the priest has made a deal with the Germans to ensure cooperation. The organ blats out the tune at top volume, but even so the shots are audible outside against the west wall, the muted percussion of the bullets as they strike the old stone, something that will stick in the flesh of every member of that congregation like an old fishhook, half healed over and never to be pulled out. At the back of the church someone begins to sing “ La Marseillaise,”