Translation for "флегматики" to english

Флегматики

noun

• phlegmatic person

Translation examples

phlegmatic person noun

или к развеселому коренастому морскому офицеру, который говорил «есть» и «обмозговать» и готовился «дать драпу» в Мексику, тайно от своей сожительницы, шестипудовой, страстной и скорбной старухи, случайно в одних розвальнях с ним бежавшей в Финляндию и с тех пор в вечном отчаянии ревности кормившей его кулебяками, варенцом, грибками… Кроме того, бывали прибыльные переводы, какая-нибудь докладная записка о низкой звукопроводности плиточных полов, или трактат о подшипниках; и наконец, небольшой, но особенно драгоценный доход приносили стихи, которые он сочинял запоем и все с тем же отечественно лирическим подъемом, причем одни не дотягивали до полного воплощения и рассеивались, оплодотворяя тайную глубину, а другие, до конца подчищенные и снабженные всеми запятыми, увозились в редакцию, – сперва подземным поездом с бликами отражений, быстро поднимавшихся по медным вертикалям, затем – огромным и странно пустым лифтом на восьмой этаж, где в конце серого как пластилин коридора, в узкой комнатке, пахнувшей «разлагавшимся трупом злободневности» (как острил первый комик редакции), сидел секретарь, лунообразный флегматик, без возраста и словно без пола, не раз спасавший положение, когда граживали разгромом недовольные той или другой заметкой, – какие-нибудь местные платные якобинцы или свой брат, шуан, здоровенный прохвост из мистиков.
or to a jolly thickset fellow who had served in the imperial navy, who said est9 (aye-aye) and obmozgovat' (to dope it out), and was preparing daf drapti (to blow) to Mexico, escaping secretly from his mistress, a two-hundred-pound, passionate and doleful old woman who had happened to flee to Finland in the same sleigh as he and since then, in perpetual jealous despair, had been feeding him meat pies, cream pudding, pickled mushrooms. Besides these English lessons there were lucrative commercial translations—reports on die low sound conductivity of tile floors or treatises about ball bearings; and finally, a modest but particularly precious income came from his lyrical poems, which he composed in a kind of drunken trance, and always with that same nostalgic, patriotic fervor; some of them did not materialize in final form, dissolving instead, fertilizing the innermost depths, while others, completely polished and equipped with all their commas, were taken to the newspaper office—first via a subway train with glinting reflections rapidly ascending its vertical stangs of brass, then in the strange emptiness of an enormous elevator to the ninth floor, where at the end of a corridor the color of gray modeling clay, in a narrow little room smelling of "the decaying corpse of actuality" (as the number one office comic used to crack), sat the secretary, a moon-like, phlegmatic person, ageless and virtually sexless, who had more than once saved the day when, angered by some item in Vasilievs liberal paper, menacing rowdies would come, German Trotskyists hired locally, or some robust Russian Fascist, a rogue and a mystic.