Translation for "топляк" to english

Топляк

noun

• snag

Translation examples

snag noun

Она была более проходимой для лодок, чем Патука, — глубокая и чистая, без песчаных перекатов и каверзного топляка.
It was a more navigable river than the Patuca, deep and clean, without sandbars or hidden snags.

Они машут мне и мы отправляемся, с рюкзаками на спинах, в Мэрблмаунт, где будем ночевать в вагончике - Беседуя - И горести не-горного мира уже навалились на нас, громадные задевающие стенки каньона грузовики с камнем громыхают в удушливой пыли, нам приходится остановиться на обочине чтобы их пропустить - А пока справа от нас течет то что осталось от Скэджит-Ривер после всех этих плотин и впадений в Озеро (моего Господа - любви) Росс (серо-голубого) - мутнобурлящий бешеный старый поток, широкий, моющий золото в ночи, стремящийся впасть в Скуохоулвиш Куакиютл Пасифик в нескольких милях к западу - Любимая моя чистая речушка Северо-Запада, у которой я сиживал, с вином, на присыпанных опилками пнях, потягивая вино под испепеляющими звездами и наблюдая как живая гора испускает и гонит от себя эти снега Прозрачная, зеленоватая вода, хлюпающая на бревнах-топляках, и Ах реки Америки которые видел я и которые видели вы - струение без конца, видение Томаса Вулфа, Америка истекающая кровью в ночи своими реками бегущими к бездонным морям, но восстающая водоворотами и новыми рождениями, громоносным было устье Миссисипи в ту ночь когда мы повернули в него и я спал в койке на палубе, всплески, дождь, вспышки, молнии, запах дельты в которой Мексиканский Залив теребит свои звезды и явит покров вод своевольно разделяющих недоступные горные массивы, где одинокие американцы живут среди маленьких огней - и именно розы всегда выплывают брошенные заблудившимися но бесстрашными влюбленными с волшебных мостов розы чтобы кровоистечь в море, иссушенные солнцем они впитывают влагу чтобы вернуться опять, вернуться опять - Реки Америки, и все деревья всех этих берегов и все листья на всех этих деревьях и все зеленые миры во всех этих листьях и все атомы во всех этих молекулах, и все бесконечные вселенные во всех этих атомах, и все наши сердца и все наши платки и все наши мысли и все клетки наших мозгов и все молекулы и атомы в каждой клетке, и все бесконечные вселенные в каждой мысли - пузыри и шары - и свет всех звезд танцующий на волнах всех рек без конца и повсюду во всем мире, не только в Америке, ваши Оби и Амазонки, и даже Тигры с Евфратами (верится мне), и Озера Нильской Дамбы чернейшей Конголезской Африки, и Дравидийские[13] Ганги, и Янг-Цзе, и Ориноко, и Платы, и Валоны и Мерримаки и Скэджиты
They wave me over and off we go, packs in back, to the Marblemount bunkhouse—Talking—And already the woes of the non-mountain world are pressing in, big sideswipey rock-bearing trucks are lumbering in the narrow dust, we have to park aside and let em pass—Meanwhile to our right is what’s left of the Skagit River after all those dams and the backing up of her waters in Ross (cerulean neutral) Lake (of my love-God)—a boiling roily old madstream yet, wide, washing gold to the night, to the arterial Skwohawlwish Kwakiutl Pacific out there a few miles west—My pure little favorite river of the Northwest, by which I’d sat, with wine, on sawdust stumps, at night, drinking to the sizzle of the stars and watching the moving mountain send and pass that snow—Clear, green water, tugging at snags, and Ah all the rivers of America I’ve seen and you’ve seen—the flow without end, the Thomas Wolfe vision of American bleeding herself out in the night in rivers that run to the maw sea but then comes upswirls and newbirths, thundrous the mouth of the Mississippi the night we turned into it and I was sleeping on a deck cot, splash, rain, flash, lightning, smell of the delta, where Gulf of Mexico middens her stars and opes up for shrouds of water that will divide as they please in dividable unapproachable passes of mountains where lonely Americans live in little lights—always the rose that flows, thrown by lost but intrepid lovers off fairy bridges, to bleed to the sea, and moisten up sun’s works and come back again, come back again—The rivers of America and all the trees on all those shores and all the leaves on all those trees and all the green worlds in all those leaves and all the chlorofic molecules in all those green worlds and all the atoms in all those molecules, and all the infinite universes within all those atoms, and all our hearts and all our tissue and all our thoughts and all our brain cells and all the molecules and atoms in every cell, and all the infinite universes in every thought—bubbles and balloons—and all the starlights dancing on all the wavelets of rivers without end and everywhere in the world never mind America, your Obis and Amazons and Urs I believe and Con-goal appurtenant Lake Dam Niles of blackest Africa, and Ganges of Dravidia, and Yangtzes, and Orinocos, and Plates, and Avons and Merrimacs and Skagits— Mayonnaise—