Translation for "рехавия" to english

Рехавия

• rehavia

Translation examples

rehavia

Два часа спустя палестинский террорист вошел в популярное открытое кафе, расположенное в иерусалимском районе Рехавия, и привел в действие мощное взрывное устройство.
Some two hours later, a Palestinian terrorist entered a popular outdoor café in the Rehavia neighbourhood of Jerusalem and detonated a powerful explosive charge.

Это нападение на рейсовый автобус девятнадцатого маршрута было совершено на перекрестке улиц Газы и Арлазорова, неподалеку от официальной резиденции премьер-министра Ариэля Шарона, расположенной в квартале Рехавия.
The attack on public bus No. 19 occurred on the corner of Gaza and Arlozorov Streets, close to the official residence of Prime Minister Ariel Sharon in the suburban Rehavia neighbourhood.

Двадцатипятилетний Камаль Сиям из А-Рама был задержан полицией 5 августа 1994 года, т.е. через три дня после того, как Левинсон был застрелен в его собственной квартире в районе Рехавиа. ("Джерузалем пост", 31 августа 1994 года)
Kamal Siyam, 25, from A-Ram, had been held by the police since 5 August 1994, three days after Levinson was shot dead in his Rehavia neighbourhood apartment. (Jerusalem Post, 31 August 1994)

Иврит звучит очень красиво, и квартал Рехавия тоже очень красивый.
Hebrew is a beautiful language, and the Rehavia quarter is also very beautiful.

Я учусь игре на фортепьяно в Рехавии уже 3 года.
I have been learning to play the piano in Rehavia (In Jerusalem) for 3 years now.

Мы спустились наискосок к Долине Креста и поднялись наискосок к кварталу Рехавия, но на этот раз не продолжили движение в сторону железнодорожной станции, а затем к кварталу Арнона и к дому Фридов.
We made a curving descent into the Valley of the Cross and a curving ascent into the Rehavia neighborhood, but this time we did not continue toward the train station and from there to the Fried home in Arnona.

Она находит для них квартиры и дома в престижных районах Тальбии и Рехавии, Кесарии и новой Герцлии, Ашдода и Тель-Авива. И поскольку многие из них не живут в этих домах, да и не так уж часто их посещают, она занимается также содержанием их квартир и поиском временных жильцов.
She finds houses and apartments for them in the finest neighborhoods, in Talbieh and Rehavia in Jerusalem, in Caesarea, in Rishpon and Ashdod and Tel Aviv And since many of them neither live in these homes nor visit them regularly she handles their maintenance and subletting.

Интеллигенция престижного иерусалимского квартала Рехавия издали притягивала сердца моих родителей, но пацифистские идеи общества интеллектуалов «Брит шалом», которое ставило своей целью установление дружеских отношений между арабами и евреями, сентиментальное братание с арабами, полный отказ от мечты об Еврейском государстве во имя того, чтобы арабы оказали нам милость и дозволили жить здесь, под их пятой, — подобные идеалы представлялись моим родителям лишенными реальной основы, они видели в них нечто близкое к поведению евреев в диаспоре: заискивание, пресмыкательство, мягкотелость, делячество…
My parents were attracted to the intelligentsia of Rehavia, but the pacifist ideals of Martin Buber’s Brit Shalom—sentimental kinship between Jews and Arabs, total abandonment of the dream of a Hebrew state so that the Arabs would take pity on us and kindly allow us to live here at their feet—such ideals appeared to my parents as spineless appeasement, craven defeatism of the type that had characterized the centuries of Jewish Diaspora life.

Иерусалим, на который с почтением взирали мои родители, лежат далеко от нашего квартала: этот Иерусалим можно было найти в Рехавии, утопающей в зелени и звуках рояля, в трех-четырех кафе с золочеными люстрами на улицах Яффо и Бен-Иегуда, в залах ИМКА, в гостинице «Царь Давид»… Там еврейские и арабские ценители культуры встречались с учтивыми, просвещенными, широко мыслящими британцами, там, опираясь на руку джентльменов в темных костюмах, плыли и порхали томные женщины с длинными шеями, в бальных платьях, там проходили музыкальные и литературные вечера, балы, чайные церемонии и утонченные беседы об искусстве… А может быть, такой Иерусалим — с люстрами и чайными церемониями — и не существовал вовсе, а был только в воображении обитателей нашего квартала Керем Авраам, где жили библиотекари, учителя, чиновники, переплетчики.
The Jerusalem my parents looked up to lay far from the area where we lived: it was in leafy Rehavia with its gardens and its strains of piano music, it was in three or four cafés with gilded chandeliers on the Jaffa Road or Ben Yehuda Street, in the halls of the YMCA or the King David Hotel, where culture-seeking Jews and Arabs mixed with cultivated Englishmen with perfect manners, where dreamy, long-necked ladies floated in evening dresses, on the arms of gentlemen in dark suits, where broad-minded Britons dined with cultured Jews or educated Arabs, where there were recitals, balls, literary evenings, thés dansants, and exquisite, artistic conversations. Or perhaps such a Jerusalem, with its chandeliers and thés dansants, existed only in the dreams of the librarians, schoolteachers, clerks, and bookbinders who lived in Kerem Avra-ham. At any rate, it didn’t exist where we were.