Translation for "перголези" to english

Перголези

• pergolesi

Translation examples

pergolesi

– Перголези… Перголези, – прошептал Тонио. – Я слышу это имя повсюду.
“Pergolesi…Pergolesi…” Tonio whispered. “I hear that name everywhere….”

Опять вступил Перголези, на этот раз нежно, с тихими вздохами.
Pergolesi returned, faintly now, sweetly, moaning slowly.

– Помимо всего, посмотри, что римляне сделали с Перголези.
After all, look what the Romans had done to Pergolesi.

Соната Перголези стихала, превращалась в отдаленный бриз, влекла в небытие.
Pergolesi had subsided into a distant breeze, a sonorous swoon.

Если можно так сказать, он озвучил цитату из Перголези[48] среди прочих цитат из Фрэнка Айфилда.
that’s to say, he throated one pure phrase of Pergolesi in among the Frank Ifield.

Но чуть погодя рассказал, что Перголези, его ровесник, много лет назад поступил в Консерваторию бедных детей Иисуса Христа.
He added that Pergolesi had entered the Gesù Cristo Conservatorio years ago and was about Guido’s own age.

Мелодия была знакомая, но Софи не знала, чья это вещь – Генделя, Перголези, Глюка, – сложное, дивное переплетение пронзительной тоски с удивительной симметрией.
The music was familiar but unnamable--Handel, Pergolesi, Gluck?--an intricate sweet trill of piercing nostalgia and miraculous symmetry.

Должно быть, в этот момент он увеличил громкость, так что клавикорды и скрипки едва не оглушили дона Ригоберто. «Перголезе [9]!» – узнал он.
And at the same time he must have turned up the volume, because clavichords and violins swelled, assaulting his ears. Pergolesi! Don Rigoberto recognized the composer.

Тихим голосом он рассказывал ему о талантливом композиторе Перголези, ныне умиравшем от чахотки, который был осмеян в Риме на премьере своей первой оперы и так и не оправился от этого.
He was describing to him in a low voice a talented composer named Pergolesi who was dying of consumption and had been so ridiculed in Rome when his opera premiered there that he had never recovered from it.

Все давние истории о несправедливых решениях и провалах тут же всплыли в его памяти: как был несчастен Лоретти в ту ночь, когда Доменико испытал триумф, а композитор потерпел провал, и как страшно был огорчен Перголези, который после того поражения так и не вернулся в Рим.
All the tales of injustice and debacle came back to him now, Loretti’s misery when Domenico had triumphed and Loretti himself had failed, the old story of Pergolesi, embittered, never returning to Rome.