Translation for "нудизм" to english

Нудизм

noun

• nudism
• naturism

Translation examples

nudism noun

Это называется "Нудизм".
It's called "Nudism."

Из-за... из-за нудизма.
Because of nudism.

Это нудизм и больше ничего.
Nothing but nudism.

Заканчивай с темой нудизма.
This is nudism. Stop complaining.

Марк - единственный, кто может практиковать нудизм дома, да?
- Mark's the only one Who's allowed to practice home nudism.

Это самая прекрасная традиция родины современного нудизма.
It's all in the finest tradition of the home of modern nudism.

Мне нравился нудизм, а мой муж боялся подхватить насморк.
I like to practise nudism, but my husband feared the rumours.

Давайте, ребята, мы станем экспедицией Льюиса и Кларка от нудизма!
Come on, guys, we're gonna be the Lewis and Clark of nudism!

Если ты против нудизма, то лучше скажи сейчас.
If you have a problem with a man who practises nudism, now would be the time to say.

Нет, Геринг в особенности, из всего высшего эшелона Нацистов, ненавидел нудизм и выступал против него, и говорил, что полиция должна быть обучена останавливать любого обнажившегося. Но после периода, которого нельзя упоминать, это возникло снова, и сейчас в Швейцарии и в местах с открытыми границами, в Польше, например, орды голых немецких туристов пересекают границы и гуляют.
loathed nudism and spoke out against it and said the police must be trained to stop anybody going naked. hordes of naked German hikers are crossing the border and going hiking.

Нудизм нам не в диковинку.
Nudism is nothing new to us.

Этой мелкой сошки было великое множество — они объявляли себя «коммунистами» в литературе, либо поборниками системы единого налога, либо воинствующими вегетарианцами, либо проповедовали спасение через нудизм.
These were the innumerable small fry who became literary Communists, or single-taxers, or embattled vegetarians, or believers in salvation through nudism.

В соответствии с этим, они ходили нагими и предавались свободной любви, причем мужчины и женщины жили совместно в совершенном и невозбранном промискуитете.[178] В начале XIV века Лазарь, монах с горы Афон и бывший богомил, основал свою собственную секту, которая провозглашала нудизм как преимущественное средство возвращения в состояние, предшествующее грехопадению.[179] Еще одна секта была создана странствующим проповедником Феодосием.
Accordingly, they went naked and practiced free love, men and women living together in a perfect and uninhibited sexual promiscuity.66 In the early fourteenth century, Lazarus, a monk from Mount Athos and a former Bogomil, founded his own sect, proclaiming nudism as the means par excellence for recovering the stage prior to the Fall.67 Another sect was created by an itinerant preacher, Theodosius.

Вместо того чтобы, побледнев, упасть на колени с мольбой о прощении, озорницы, чуть покраснев, быстро переглянулись, как сообщницы. Нет, сказал себе дон Федерико, несмотря на всю его опустошенность и гнев, он еще не испил до дна чашу с ядом. Значит, Лаура и Тереса знали, что их фотографировали, знали, что фото будет опубликовано, и даже – что же еще могли означать искорки в их глазах? – радовались этому. Сделав открытие – его семейный очаг, который он всегда считал пуританским, заражен не только общегородским поветрием пляжного нудизма, но еще и эксгибиционизмом (а может, вдобавок нимфоманией?!), он ощутил слабость во всем теле и известковый привкус во рту и вдруг впервые задумался: оправданна ли его жизнь?
Instead of turning pale, falling on their knees, and stammering explanations, the precocious creatures blushed and exchanged a swift glance that could only be one of complicity, and Don Federico said to himself, in the depths of his despair and rage, that he had not yet drained the bitter cup of that morning to the dregs: Laura and Teresa knew that they had been photographed, that the photograph was going to be published, and were even delighted—what else could that gleam in their eyes mean?—that it had been. The revelation that he had incubated, in his very own home, which he had believed to be pristinely innocent, not only the municipal vice of nudism on the beach but also exhibitionism (and, why not?, nymphomania), made his muscles sag, gave him a chalky taste in his mouth, and caused him to ponder whether life was worth living.