Translation for "многоглавый" to english

Многоглавый

• multi-headed
• many-headed

Translation examples

multi-headed

Да ведь даже сам человек-демон признался, что он ищет многоглавое чудище, которое хватает матросов прямо с кораблей и пожирает их.
La, but the man-demon even confessed he'd been seeking a multi-headed monster that would snatch living men from a ship's deck and devour them.

many-headed

Снова перед ними многоглавое чудовище.
Once again he was confronted by the many-headed monster.

Вера многоглавой любовницы дала трещину.
The many-headed lover had flawed its faith.

Сияющий полдень пропитался зловонным дыханием этого многоглавого дракона.
Their snorting of a many-headed dragon filled the glow of noon with a pestilential vapor.

И когда он мял меня, как воск, добиваясь нашего полного единства, я понял, что тот многоглавый возлюбленный захватил и его;
As they molded me like wax and sculptured us into one, I knew the many-headed lover had caught him too;

Уничтожить многоглавое чудовище… Прежде всего расскажите мне немного об обстоятельствах, которые послужили поводом для злобных сплетен.
I should like to try my hand at destroying the many-headed monster. First of all, tell me a little more about the circumstances which gave rise to this malicious gossip.

Император Абул-Фатх Джелаль-ад-дин Мухаммад, царь царей, которого с детства так и звали — Акбар, то есть «великий», а впоследствии стали, презрев явную тавтологию, именовать Великий Акбар, то есть великий вдвойне, величайший из великих, настолько великий, что удвоение эпитета почиталось не только уместным, но и совершенно необходимым, дабы с наибольшей полнотой выразить величие его славы; Великий Могол, запорошенный дорожной пылью, закаленный в битвах, непобедимый и меланхоличный, начинающий полнеть и длинноусый, разочарованный и поэтичный, наделенный невероятной мужской силой обладатель абсолютной власти; тот, который был столь великолепен, столь всемогущ, что с трудом верилось, как все это могло сочетаться в одном человеке, — этот правитель, словно неудержимый потоп, поглощающий одно за другим царства и части света, этот многоглавый монстр, говорящий о себе во множественном числе, во время долгого, однообразного пути домой и компании множества отрубленных голов поверженных врагов в наглухо запечатанных кувшинах предавался размышлениям о соблазнительных возможностях, которые представляет употребление формы первого лица единственного числа, то есть местоимения «я».
The emperor Abul-Fath Jalaluddin Muhammad, king of kings, known since his childhood as Akbar, meaning “the great,” and latterly, in spite of the tautology of it, as Akbar the Great, the great great one, great in his greatness, doubly great, so great that the repetition in his title was not only appropriate but necessary in order to express the gloriousness of his glory—the Grand Mughal, the dusty, battle-weary, victorious, pensive, incipiently overweight, disenchanted, mustachioed, poetic, oversexed, and absolute emperor, who seemed altogether too magnificent, too world-encompassing, and, in sum, too much to be a single human personage—this all-engulfing flood of a ruler, this swallower of worlds, this many-headed monster who referred to himself in the first person plural—had begun to meditate, during his long, tedious journey home, on which he was accompanied by the heads of his defeated enemies bobbing in their sealed earthen pickle-jars, about the disturbing possibilities of the first person singular—the “I.”