Translation for "казад" to english

Казад

• kazad
• khazad

Translation examples

khazad

Засияли бы такие же невиданные светильники, как некогда в Казад-Думе;
We should make lights, such lamps as once shone in Khazad-dûm;

я гнался за ним по пятам, и волей-неволей он вывел меня наконец к потайным ходам Казад-Дума: вверх и вверх вели они, и мы очутились на Бесконечной Лестнице.
Thus he brought me back at last to the secret ways of Khazad-dûm: too well he knew them all. Ever up now we went, until we came to the Endless Stair.

Пошли разговоры про Морийское царство – или, на языке гномов, Казад-Дум, – созданное трудами наших отцов. Многие утверждали, что настало время вернуться в наши исконные владения.
Some spoke of Moria: the mighty works of our fathers that are called in our own tongue Khazad-dûm; and they declared that now at last we had the power and numbers to return.

Вон они, овеянные легендами вершины – заснеженные Зирак, Бараз и Шатхур! Я видел их, да и то издалека, только раз, но они хорошо мне знакомы. Им посвящено множество легенд, а их изображения – в металле и камне – не раз создавали наши мастера. Ибо под ними, в огромных пещерах, расположено древнее царство гномов – Казад-Дум, или, по-эльфийски, Мория, а на всеобщем языке – Черная Бездна.
‘There is the land where our fathers worked of old, and we have wrought the image of those mountains into many works of metal and of stone, and into many songs and tales. They stand tall in our dreams: Baraz, Zirak, Shathûr. ‘Only once before have I seen them from afar in waking life, but I know them and their names, for under them lies Khazad-dûm, the Dwarrowdelf, that is now called the Black Pit, Moria in the Elvish tongue.

Гномам пришлось бежать из Мории, но они постоянно вспоминали о ней – со страхом и тайной надеждой вернуться. Однако поколения сменялись поколениями, и ни один гном, кроме Трора с дружиной, не решился возвратиться на родину отцов – а Трор сгинул в Казад-Думе навеки. И вот туда отправился Балин. Король Даин не хотел его отпускать, но он ушел, сманив Ори с Оином и многих других отважных гномов.
Long have its vast mansions lain empty since the children of Durin fled. But now we spoke of it again with longing, and yet with dread; for no dwarf has dared to pass the doors of Khazad-dûm for many lives of kings, save Thrór only, and he perished. At last, however, Balin listened to the whispers, and resolved to go; and though Dáin did not give leave willingly, he took with him Ori and Óin and many of our folk, and they went away south.

А гномы… Скажи, если бы народу Лориэна пришлось покинуть Благословенный Край и спустя много лет кто-нибудь из нас, например Владыка Селербэрн Мудрый, смог бы снова побывать в Лориэне, – разве он упустил бы такую возможность? – Галадриэль умолкла, а потом заговорила, словно бы вспоминая древнюю летопись: – Непроглядна вода Келед-Зарама, и холодны как лед ключи Кибель-Налы. Но, пока не проснулся Глубинный Ужас, чудесные чертоги славного Казад-Дума были ярко освещены и жарко натоплены… – Плавная речь Владычицы пресеклась, но на ее губах расцвела улыбка.
If our folk had been exiled long and far from Lothlórien, who of the Galadhrim, even Celeborn the Wise, would pass nigh and would not wish to look upon their ancient home, though it had become an abode of dragons? ‘Dark is the water of Kheled-zâram, and cold are the springs of Kibil-nâla, and fair were the many-pillared halls of Khazad-dûm in Elder Days before the fall of mighty kings beneath the stone.’ She looked upon Gimli, who sat glowering and sad, and she smiled. And the Dwarf, hearing the names given in his own ancient tongue, looked up and met her eyes;

Когда закончится Последняя Битва, гномы еще пригодятся Аулэ, чтобы восстанавливать Арду И еще говорят они, что Семеро Первых Гномов живут снова и снова в своих потомках и носят свои древние имена, а наиславнейший среди них — Дарин, Государь Народа, дружившего с эльфами. Царство его было в Казад-Думе.
and to aid him in the remaking of Arda after the Last Battle. They say also that the Seven Fathers of the Dwarves return to live again in their own kin and to bear once more their ancient names: of whom Durin was the most renowned in after ages, father of that kindred most friendly to the Elves, whose mansions were at Khazad-d?m.