Translation examples
Он не возник из ничего, а связан с рядом причин, основными из которых являются формирование единой арабской позиции неприятия израильской политики и недвусмысленное заявление в адрес посредников в отношении того, что все имеет свои пределы, в дополнение к непреклонной позиции Израиля, который до такой степени упорствует в своем высокомерии, чванстве и самонадеянности, что это вызывает тревогу у всех, включая друзей Израиля, относительно масштабов фальсификации, до которой скатилась его политика.
This has not emerged from a vacuum but has a number of causes, at the forefront of which are the emergence of a solid Arab position united in rejection of Israeli policy and the candid statement to the intermediaries that everything has limits, in addition to the degree of arrogance, swagger and conceit of Israeli intransigence, making everyone, including friends of Israel, alarmed at the level of fabrication to which its policy has sunk.
Эйб посмотрел на меня, напоминая мне, что за всем этим чванством скрывался действительно проницательный и опасный человеком.
Abe gave me a canny look, reminding me that underneath that swagger he was indeed a shrewd and dangerous man.
Но если от учителя веяло угрюмым покоем -- и гибелью, как от змеи, то у Брауна получалась только расхлябанность и пустое чванство.
But Brown merely contrived to look scattered and emptily swaggering where the master had looked sullen and quiet and fatal as a snake.
Молодые люди расхаживали по ней с пивным чванством, взмётывая плащами и длинными рукавами, притопывая башмаками с пряжками, которые в будний день им бы и в голову не пришло надеть, громогласно отпуская шуточки и приставая к девушкам.
Crowds of young men swaggered beerily to and fro, trailing cloaks and long sleeves and stamping buckled boots they would never have dreamed of wearing on a working day, calling loud remarks and accosting girls.
В этот миг и жажду, и усталость Калвера, и тупое отчаяние захлестнула волна ненависти; он почувствовал, что нет и не было на свете человека отвратительнее, чем полковник. Злоба его возросла еще больше, когда он понял, что ненавидит не самого Темплтона с его безвредным чванством и хитрым взглядом - не этого человечка, который тщится создать впечатление глубокой и тайной мудрости, а Полковника, морского пехотинца.
At that moment—in a wave that came up through his thirst, his throbbing lips, his numb sense of futility—Culver felt that he knew of no one on earth he had ever loathed so much before. And his fury was heightened by the knowledge that he did not hate the man—the Templeton with his shrewd friendly eyes and harmless swagger, that fatuous man whose attempt to convey some impression of a deep and subtle wisdom was almost endearing—not this man, but the Colonel, the marine: that was the one he despised.
она никогда не видела (и никогда не увидит живым) Чарльза Бона — Чарльза Бона из Нового Орлеана, друга Генри, который был не только на несколько лет его старше, но и вообще слишком великовозрастным для университета, и тем более не у места в этом маленьком новом университете на задворках[15], даже в диких дебрях штата Миссисипи, за три сотни миль от блестящего и как бы даже чужестранного города, откуда он был родом — элегантный, блестящий, не по годам самоуверенный молодой человек, красивый, несомненно богатый, за спиной которого вместо родителей маячила призрачная фигура адвоката-опекуна, — столь важная персона обитателям миссисипского захолустья тех лет должна была казаться чем-то вроде феникса, не ведавшего детства, рожденного не от женщины — он неподвластен времени, а исчезнув с лица земли, не оставит нигде ни костей, ни праха — мужчина с изысканными манерами, столь светский и галантный, что рядом с ним спесь и чванство Сатпена казались неуклюжей позой, а Генри выглядел просто неотесанным мальчишкой.
she had never seen (and was never to see alive) Charles Bon at all; Charles Bon of New Orleans, Henry's friend who was not only some few years older than Henry but actually a little old to be still in college and certainly a little out of place in that one where he was—a small new college in the Mississippi hinterland and even wilderness, three hundred miles from that worldly and even foreign city which was his home—a young man of a worldy elegance and assurance beyond his years, handsome, apparently wealthy and with for background the shadowy figure of a legal guardian rather than any parents—a personage who in the remote Mississippi of that time must have appeared almost phoenix-like, fullsprung from no childhood, born of no woman and impervious to time and, vanished, leaving no bones nor dust anywhere—a man with an ease of manner and a swaggering gallant air in comparison with which Sutpen's pompous arrogance was clumsy bluff and Henry actually a hobble-de-hoy.
How many English words do you know?
Test your English vocabulary size, and measure how many words you know.
Online Test