Translation for "царь иудейский" to english

Царь иудейский

• king of jew
• king of the jews

Translation examples

king of the jews

Ты царь иудейский? Ты сам это говоришь.
Do you call yourself King of the Jews?

Спаси Себя, если Ты Царь Иудейский!
Save Yourself if You are the King of the Jews.

Но царь ли ты? Царь иудейский?
(sing) But are You king King of the Jews (sing)

Слушай, Царь Иудейский, где твое царство?
(sing) Listen, King of the Jews where is Your kingdom (sing)

«Ты станешь царем Иудейским!» – сказала она и пошла прочь.
‘You’ll become King of the Jews!’ she said, and went away.

— Франциск, король Франции! — воскликнул монарх. — Послать Соломона, царя иудейского, Франциску, королю Франции! Клянусь всем святым, если бы Челлини не совершил больше никакого безумства в своей жизни, этого было бы достаточно, чтобы назвать его сумасшедшим.
send Solomon, King of the Jews, to Francis of France!—Body of me, man, it would have kythed Cellini mad, had he never done ony thing else out of the gate.

Пришел час злополучный, грядет Царь Иудейский во всей славе своей, и несдобровать трусам! – Иуда, – взмолился Филипп. – Смажь мне по роже, возьми хворостину и побей меня, чтобы пробудить во мне наконец самолюбие, потому что и сам я уже натерпелся от страха.
Well, poor devil, the time is near, the king of the Jews is approaching in all his glory-and woe be to cowards!” “More, Judas, more,” Philip implored. “Haul me over the coals, lift the forked stick you’re holding and beat some self-respect into me.

а она, в свою очередь, обозвала меня упрямым шотландским мужланом — и мы расстались, чтобы никогда больше не встречаться, как я надеюсь. И таким образом я спас вашу светлость от искушения, которое могло оказаться хуже всякой ресторации или театра, ибо вы прекрасно знаете, что говорит Соломон, царь иудейский, о чужой жене.
and she, on the contrair part, miscawed me for a forward northern tyke—and so we parted never to meet again, as I hope and trust. And so I stood between your lordship and that temptation, which might have been worse than the ordinary, or the playhouse either; since you wot well what Solomon, King of the Jews, sayeth of the strange woman—for, said I to mysell, we have taken to dicing already, and if we take to drabbing next, the Lord kens what we may land in!

Было совершенно очевидно, что поет он заученные слова, вряд ли хоть что-нибудь понимая (для него, так же как для буддистов из публики, Рождество было еще одной странной американской забавой – вроде стрельбы из пистолета, стрижки газонов и психоанализа, к которым тайцы проявляли минимум любопытства), однако пел он так безукоризненно, так совершенно, так точно, что закрой глаза – и поверишь, будто Король Мемфиса, как и его соперник, Царь Иудейский, восстал из мертвых.
It was obvious that he was singing it phonetically, comprehending scarcely a word (for him as for the Buddhists in the audience, Christmas was one of the peculiar American preoccupations—such as handguns, lawn care, and psychoanalysis—about which the Thai maintained a minimum of curiosity), yet he sang it so flawlessly, so exactly, so note-perfect, one could close one’s eyes and believe that the Memphis King, like his rival, the King of the Jews, had risen from the tomb.