Translation examples
adverb
В-шестых, будет и далее развиваться сотрудничество со средствами массовой информации.
Sixthly, cooperation with the media will be further developed.
19. В-шестых, необходимо расширить круг доноров.
19. Sixthly, it was necessary to widen the circle of donors.
В-шестых, необходимо укреплять роль международных организаций.
Sixthly, the role of international organizations needs to be strengthened.
И, в-шестых, в нем поддерживаются и поощряются меры укрепления доверия.
And, sixthly, it supports and encourages confidence-building measures.
В-шестых, они призвали начать всеобъемлющий политический диалог.
Sixthly, it calls for the initiation of an all-inclusive political dialogue.
В-шестых, для построения демократического общества нужно время и терпение.
Sixthly, building a democratic society takes time and patience.
В-шестых, лидеры проявляют мужество, когда подписывают мирные соглашения.
Sixthly, leaders demonstrate courage when they sign peace agreements.
В-шестых, необходимо признать, что социальный мир так же важен, как и мир стратегический.
Sixthly, it must be recognized that social peace is as important as strategic peace.
В-шестых, следует ускорить реформу международной валютно-финансовой системы.
Sixthly, reform of the global financial and monetary system, should be expedited.
Золото не задыхалось. — Я не думаю, что у нас есть выбор, — сказал Мойст, — потому что, в-шестых, у него кончается воздух.
Gold didn't choke. 'I don't think we have the option,' he said, 'because sixthly, he's running out of air.
В-шестых, это в значительной степени увеличило бы число браков, к заключению которых все разумные государства или поощряют путем денежных наград, или понуждают насильственно, с помощью законов и карательных мер.
Sixthly, This would be a great inducement to marriage, which all wise nations have either encouraged by rewards, or enforced by laws and penalties.
Летними вечерами, когда цветы, деревья, птицы, а вовсе не проповедники манили мое детское сердце, женская рука хватала меня за макушку, и в качестве очищения пред вступленьем в храм меня принимались скрести что есть сил, от шеи до самых корней волос, после чего, заряженного мыльным электричеством, тащили томиться, словно картошку, в застойных испарениях громогласного Воанергеса Кипятильника и его паствы и парили там до тех пор, пока мое слабое разумение окончательно не испарялось из моей головы. В означенном жалком состоянии меня выволакивали из молитвенного дома и, в качестве заключительного экзерсиса, принимались вытягивать из меня, что имел в виду Воанергес Кипятильник, когда произносил свои «в-пятых», «в-шестых», «в-седьмых»; и все это продолжалось до тех пор, пока преподобный Воанергес Кипятильник не становился для меня олицетворением какой-то мрачной и гнетущей шарады. Меня таскали на религиозные собрания, на которых ни одно дитя человеческое, исполнено ли оно благодати или порока, не способно не смежить очи; я чувствовал, как подкрадывается и подкрадывается ко мне предательский сон, а оратор все гудел и жужжал, словно огромный волчок, а потом начинал крутиться и в изнеможении падал — но, к великому своему страху и стыду, я обнаруживал, что падал вовсе не он, а я.
On summer evenings, when every flower, and tree, and bird, might have better addressed my soft young heart, I have in my day been caught in the palm of a female hand by the crown, have been violently scrubbed from the neck to the roots of the hair as a purification for the Temple, and have then been carried off highly charged with saponaceous electricity, to be steamed like a potato in the unventilated breath of the powerful Boanerges Boiler and his congregation, until what small mind I had, was quite steamed out of me. In which pitiable plight I have been haled out of the place of meeting, at the conclusion of the exercises, and catechised respecting Boanerges Boiler, his fifthly, his sixthly, and his seventhly, until I have regarded that reverend person in the light of a most dismal and oppressive Charade. Time was, when I was carried off to platform assemblages at which no human child, whether of wrath or grace, could possibly keep its eyes open, and when I felt the fatal sleep stealing, stealing over me, and when I gradually heard the orator in possession, spinning and humming like a great top, until he rolled, collapsed, and tumbled over, and I discovered to my burning shame and fear, that as to that last stage it was not he, but I. I have sat under Boanerges when he has specifically addressed himself to us--us, the infants--and at this present writing I hear his lumbering jocularity (which never amused us, though we basely pretended that it did), and I behold his big round face, and I look up the inside of his outstretched coat- sleeve as if it were a telescope with the stopper on, and I hate him with an unwholesome hatred for two hours.
How many English words do you know?
Test your English vocabulary size, and measure how many words you know.
Online Test