Käännös "самый дружелюбный" englanti

Самый дружелюбный

• the friendliest
• very friendly

Käännösesimerkit

the friendliest

Самый дружелюбный работник получает $20 премии.
The friendliest employee gets a $20 bonus.

Вы не самый дружелюбный человек в мире.
So, you're not the friendliest guy in the world.

Не самое дружелюбное место, чтобы говорить о детях.
Not the friendliest place to talk about babies.

Они не самый дружелюбный народ в галактике.
They're not the exactly the friendliest folks in the galaxy.

Ты знаешь... Это не самый дружелюбный город.
I mean, you know... it's not the friendliest city in the world.

Вы в правду самый дружелюбный клерк, что я когда либо видел.
You're truly the friendliest clerk I ever met.

Они не самые дружелюбные люди из всех, что я встречал.
These aren't exactly the friendliest people I've ever met.

Это печально, потому что из всех фруктов он самый дружелюбный.
This is upsetting, because he's the friendliest of fruits.

Это самая дружелюбная битва за опеку, которую я видела.
Well, that is the friendliest custody battle I've ever seen.

Пьякил – один из самых дружелюбных городов в Красном королевстве.
Pyackill’s one of the friendliest towns in the Red Kingdom.

— Знаете, я бы не назвал вас самым дружелюбным собеседником из тех, с которыми мне приходилось встречаться.
“You know, you're not the friendliest guy I ever met,”

— Самые дружелюбные люди и самое комфортабельное помещение во всем Медном море, — сказал Локки.
"Nothing but the friendliest people and the finest accommodations on the Sea of Brass," said Locke.

Гэс — горгул, но несмотря на свою свирепую внешность, он одно из самых дружелюбных существ, какое я когда-либо встречал.
Gus is a gargoyle, but despite his fierce appearance he's one of the friendliest beings I've ever met.

Когда они были выпиты, человек повернулся к Полу и, улыбаясь самым дружелюбным образом, сказал: Моему мальчику как раз исполнилось восемнадцать, доктор.
When the toast was done, the man turned to Paul with the friendliest of smiles and said, “My boy’s just turned eighteen, Doctor.”

Как некогда в Вавилоне, в мои думы закралось сомнение. — Ты тревожишься, — сказал он самым дружелюбным тоном, — я могу это понять;
As far back as Babylon, I had sometimes wondered. “You are anxious,” he said in the friendliest way. “I understand it;