Käännös "ализарин" englanti

Ализарин

substantiivi

• alizarin
• alizarine

Käännösesimerkit

alizarin substantiivi

Полагаю, вы видите, что это ализарин малиновый.
I think you'll find that's alizarin crimson.

В чем суть возражения Энгельса? Вчера мы не знали, что в каменноугольном дегте существует ализарин.
What is the kernel of Engels’ objections? Yesterday we did not know that coal tar contained alizarin.

Мы пояснили уже это на примере Энгельса с ализарином и поясним еще словами Фейербаха и И.Дицгена.
We have already explained this in connection with Engels’ example of alizarin, and we shall explain it again in the words of Feuerbach and Joseph Dietzgen.

«Что из каменноугольного дегтя «дешевле и проще» можно получить ализарин, этому, конечно, не удивится никакой неокантианец. Но что вместе с ализарином из того же дегтя столь же дешевым образом можно добыть опровержение «вещи в себе», — это, конечно, не для одних неокантианцев покажется замечательным и неслыханным открытием».
“No Neo-Kantian will of course be surprised that from coal tar we can produce alizarin ‘more cheaply and simply.’ But that together with alizarin it is possible to produce from this coal tar and just as cheaply a refutation of the ‘thing-in-itself’ will indeed seem a wonderful and unprecedented discovery—and not to the Neo-Kantians alone.

• Существуют вещи независимо от нашего сознания, независимо от нашего ощущения, вне нас, ибо несомненно, что ализарин существовал вчера в каменноугольном дегте, и так же несомненно, что мы вчера ничего не знали об этом существовании, никаких ощущений от этого ализарина не получали. • Решительно никакой принципиальной разницы между явлением и вещью в себе нет и быть не может.
Things exist independently of our consciousness, independently of our perceptions, outside of us, for it is beyond doubt that alizarin existed in coal tar yesterday and it is equally beyond doubt that yesterday we knew nothing of the existence of this alizarin and received no sensations from it. There is definitely no difference in principle between the phenomenon and the thing-in-itself, and there can be no such difference.

Раз вы встали на точку зрения развития человеческого познания из незнания, вы увидите, что миллионы примеров, таких же простых, как открытие ализарина в каменноугольном дегте, миллионы наблюдений не только из истории науки и техники, но из повседневной жизни всех и каждого показывают человеку превращение «вещей в себе» в «вещи для нас», возникновение «явлений», когда паши органы чувств испытывают толчок извне от тех или иных предметов, — исчезновение «явлений», когда то или иное препятствие устраняет возможность воздействия заведомо для нас существующего предмета на наши органы чувств.
Once we accept the point of view that human knowledge develops from ignorance, we shall find millions of examples of it just as simple as the discovery of alizarin in coal tar, millions of observations not only in the history of science and technology but in the everyday life of each and every one of us that illustrate the transformation of “things-in-themselves” into “things-for-us,” the appearance of “phenomena” when our sense-organs experience an impact from external objects, the disappearance of “phenomena” when some obstacle prevents the action upon our sense-organs of an object which we know to exist.

В теплом желтом солнечном свете появился тлеющий огонь ализарина, внесший угрюмый красный цвет пролитой крови.
Into the soft yellow sunlight had come the smouldering fire of alizarine red, raising a sullen reddishness like the color of spilled blood.

Казалось, что цвет красного ализарина, отражавший его собственную внутреннюю, варварскую ярость, перенесся с картины в реальный мир, на всю землю, небо и воду буйным цветом пролитой крови.
The color of alizarine red, which was the shade of his own inner, primitive fury, seemed to have escaped from his painting to stain the real landscape now—all earth and sky and water—with the angry color of spilled blood.

Майлз Вандер устало бросил кисть номер четыре, испачканную напоминающим кровь красным ализарином, обратно в наполненную мутным скипидаром пинтовую банку из-под фруктов, в которой стояли остальные длинные желтые кисти.
Exhausted, Miles Vander threw the number four brush he held, now bloodily tipped with alizarine red, back into the pint fruit jar of muddy turpentine holding the other long, yellow-handled brushes.