Примеры перевода
Я употребил слово <<невообразимое>>, потому что то, что мы увидели в Бельзене, было действительно невообразимым.
I used the word unimaginable because the scene we came upon in Belsen was truly unimaginable.
Брайан Уркварт в своем выступлении о Бельзене заставил нас увидеть это ярче всех.
In his statement on Belsen, Brian Urquhart made us see it most vividly.
Сегодня, как красноречиво сказал Генеральный секретарь, мы вспоминаем всех убиенных: да, евреев и цыган; инвалидов и душевнобольных; гомосексуалистов; политических узников; военнопленных -- миллионы людей, убитых нацистами и в Освенциме, и в Бельзене, и в десятках ужасных концлагерей, освобожденных союзными войсками.
Today, as the Secretary-General has so eloquently said, we remember all of those who were murdered: the Jews, yes, and the Roma; the physically and the mentally disabled; the gays; the political prisoners; and the prisoners of war -- the millions of human beings murdered by the Nazis, yes, in Auschwitz, and yes, in Belsen, and yes, in dozens of terrible concentration camps liberated by Allied Forces.
Моя бабушка провела в Бельзене (концлагерь) пару месяцев, когда она была девочкой - без всякого Хокни, кстати.
Oh, my grandmother was in Belsen for a couple of months when she was a girl - sans Hockneys, by the way.
Колдуэлл вспомнил, как вместе с Сазерлендом оказался в Берген-Бельзене.
Caldwell remembered entering Bergen-Belsen with Sutherland.
Уильям рассказал ей, что мог, правда, на концлагере в Бельзене долго не останавливался.
she said. William told her as much as he could, though he quickly got off the subject of the concentration camp at Belsen.
В ней говорилось, что Арчи скончался в Бельзене [18] от инфекционного заболевания и что он служил своей стране верой и правдой.
It stated that Archie had fatally contracted an infectious disease at Belsen, and that he'd served his country with great distinction.
И мне не стоило бы напоминать тебе, Брюс, что у Пауков есть такие виды наказаний, которые заставили бы моих соотечественников в Бельзене и Бухенвальде… ну, скажем, немножко побледнеть.
And as I shouldn't have to emphasize to you, Bruce, the Spiders have punishments that would make my countrymen in Belsen and Buchenwald — well, pale a little.
Она была погружена в каждый миг жизни, в то время как он жил прошлым и на задворках его сознания кружились мысли об Олив и Арчи, о том, что он бросил торговлю и его овощная лавка осталась закрытой, о том, как они когда-то сваливали трупы в открытую могилу в Бельзене.
She was immersed in the moment, whereas he was outside of time, and the back of his brain was swirling with thoughts of Olive and Archie, and of losing business in his closed greengrocer's shop and of shoveling corpses into an open grave at Belsen.
Но я никак не могу забыть работорговые рынки в Саудовской Аравии и тот день, когда меня впервые пригласили присутствовать при публичном исполнении приговора за кражу, — человеку отрубили руку Просто не могу, не могу забыть, так же как и этих евреев в Берген-Бельзене.
“But I can’t seem to forget the Arab slave markets in Saudi Arabia and the first time I was invited to watch a man have his hands amputated as punishment for stealing, and somehow I can’t forget those Jews at Bergen-Belsen.”
И поэтому теперь, в наши дни, невозможно думать о великих — Канте, Гегеле, Спинозе, Марксе, Фихте, Фрейде, Ницше, Эйнштейне, Шопенгауэре, Лейбнице, Шеллинге — всей германской сфере, — не думая в какой-то момент об Освенциме и Треблинке, Сорбиборе и Дахау, Берген-Бельзене и Челмно.
And so now, today, one cannot think of the greats—Kant, Hegel, Spinoza, Marx, Fichte, Freud, Nietzsche, Einstein, Schopenhauer, Leibniz, Schelling—the whole Germanic sphere—without thinking, at some point, of Auschwitz and Treblinka, Sobibor and Dachau, Bergen-Belsen and Chelmno.
— Иными словами, этот пожиратель вселенных, этот гурман темных веков Сетебос откладывает яйца в захваченных факс-узлах, законсервированных с помощью голубого, как ты выражаешься, льда. Скоро его семя расползется по планете, выкачивая из нее тепло, подобно суккубу, пьющему дыхание спящей души. На вашей истории, на вашей памяти он разжиреет, словно клещ-кровосос. — Все равно не понимаю, — уперся супруг Ады. — Это сейчас его гнезда в Парижском Кратере, в Чоме и прочих захолустных уголках, в которых вы, люди, только и делали, что веселились и спали, прожигая никчемные жизни, — пояснил маг. — А питаться он будет при Ватерлоо, Хо Тепсе, Сталинграде, Граунд Зеро,[38] Курске, Хиросиме, Сайгоне, Руанде, Кейптауне, Монреале, Геттисберге, Эр-Рияде, Камбодже, Чанселлорсвилле, Окинаве, Тараве, Ми-Лае, Берген-Бельзене, Аушвице, на берегах Соммы… Названия тебе хоть что-нибудь говорят?
“It means that Setebos, the Devourer of Worlds, that Gourmet of Dark History, has secured some of your faxnodes in blue stasis, yes—to lay his eggs, to send his seed out across your world, to suck the warmth out of these places like a succubus sucking breath from a sleeping soul—but it’s your memory and your history that will fatten him like a many-handed blood tick.” “I still don’t understand,” said Harman. “His nest now is in Paris Crater, Chom, and these other provincial places where you humans party and sleep and waste your useless lives away,” said Prospero, “but he will feed at Waterloo, HoTepsa, Stalingrad, Ground Zero, Kursk, Hiroshima, Saigon, Rwanda, Cape Town, Montreal, Gettysburg, Riyadh, Cambodia, Khanstaq, Chancellorsville, Okinawa, Tarawa, My Lai, Bergen Belsen, Auschwitz, the Somme—do any of these names mean anything to you, Harman?” “No.”
How many English words do you know?
Test your English vocabulary size, and measure how many words you know.
Online Test