Übersetzung für "противоположные крайности" auf englisch

Противоположные крайности

• opposite extremes

Übersetzungsbeispiele

opposite extremes

В деле Кан, которое отражает противоположную крайность, государство использовало давление не с целью изменения поведения, а с целью изменения мнения.
In the Kang case, which was at the opposite extreme, the State had used pressure to change not behaviour but opinions.

Тогда мы должны принять существование противоположной крайности.
Then we also have to accept the existence of the opposite extreme.

– Ну, будет, не надо впадать в противоположную крайность.
'Oh come, there's no need to go to the opposite extreme.'

Но в наши дни кинулись в противоположную крайность.
But nowadays we’ve gone to the opposite extreme.

Теперь, конечно, я мог бы удариться в противоположную крайность.
Now, of course, it would be easy for me to veer to the opposite extreme.

И противоположная крайность: некоторые из самых рьяных еретиков приветствуют собственное уничтожение вместе с гибелью всех Шести.
At the opposite extreme of radicalism from the fiery zealots, some of the most radical heretics actually favored their own destruction, along with the rest of the Six.

Если раньше у Бэзила и мистера Юкумяна были основания сетовать на упрямство и прямолинейность своего повелителя, то теперь они страдали от противоположной крайности его характера.
If before, Basil and Mr Youkoumian had cause to lament their master’s tenacity and singleness of purpose, they were now harassed from the opposite extreme of temperament.

Но подобные факты из прошлого и их современные аналоги привели некоторых авторов к противоположной крайности — изучению лишь непосредственного влияния прогресса на определенные группы.
But such facts and their modern counterparts have led some writers to the opposite extreme of looking only at the immediate effects on certain groups.

Что повергло его в противоположную крайность – он начал разглагольствовать о глобальном кризисе и о своей миссии продавать морковку столь же органически шишковатую, как и гениталии дьявола.
Which sent him to the opposite extreme, rabbiting on about the global food economy and his mission to vend carrots as authentically gnarled as the Devil’s genitalia.

— Ну… — Рекс Моррис заерзал на своем стуле. — Я всегда находился под сильным влиянием неортодоксальных мыслей моего отца и, возможно, из чувства противоречия, ударился в противоположную крайность.
"Well…" Rex Morris shifted in his chair uncomfortably. "I've always been so conscious of Dad's unorthodox viewpoints that I suppose possibly I've swung to the opposite extreme."

— Словом, разговаривая на эту тему, священник ссылался на какие угодно причины, только не на истинную, — истинную же причину он скрывал из деликатности, считая, что она делает ему честь. Истина же заключалась в следующем: в молодые годы, приблизительно в то время, когда были приобретены роскошное седло и уздечка, священник имел обыкновение или тщеславную прихоть, или назовите это как угодно, — — впадать в противоположную крайность. — В местности, где он жил, о нем шла слава, что он любил хороших лошадей, и у него в конюшне обыкновенно стоял готовый к седлу конь, лучше которого не сыскать было во всем приходе. Между тем ближайшая повитуха, как я вам сказал, жила в семи милях от той деревни, и притом в бездорожном месте, — таким образом, не проходило недели, чтобы нашего бедного священника не потревожили слезной просьбой одолжить лошадь; и так как он не был жестокосерд, а нужда в помощи каждый раз была более острая и положение родильницы более тяжелое, — то, как он ни любил своего коня, все-таки никогда не в силах был отказать в просьбе; в результате конь его обыкновенно возвращался или с ободранными ногами, или с костным шпатом, или с подседом; — или надорванный, или с запалом, — словом, рано или поздно от животного оставались только кожа да кости;
and that he had made choice of the lean one he rode upon, not only to keep himself in countenance, but in spirits. At different times he would give fifty humorous and apposite reasons for riding a meek-spirited jade of a broken-winded horse, preferably to one of mettle;—for on such a one he could sit mechanically, and meditate as delightfully de vanitate mundi et fuga faeculi, as with the advantage of a death's-head before him;—that, in all other exercitations, he could spend his time, as he rode slowly along,—to as much account as in his study;—that he could draw up an argument in his sermon,—or a hole in his breeches, as steadily on the one as in the other;—that brisk trotting and slow argumentation, like wit and judgment, were two incompatible movements.—But that upon his steed—he could unite and reconcile every thing,—he could compose his sermon—he could compose his cough,—and, in case nature gave a call that way, he could likewise compose himself to sleep.—In short, the parson upon such encounters would assign any cause but the true cause,—and he withheld the true one, only out of a nicety of temper, because he thought it did honour to him. But the truth of the story was as follows: In the first years of this gentleman's life, and about the time when the superb saddle and bridle were purchased by him, it had been his manner, or vanity, or call it what you will,—to run into the opposite extreme.—In the language of the county where he dwelt, he was said to have loved a good horse, and generally had one of the best in the whole parish standing in his stable always ready for saddling: and as the nearest midwife, as I told you, did not live nearer to the village than seven miles, and in a vile country,—it so fell out that the poor gentleman was scarce a whole week together without some piteous application for his beast; and as he was not an unkind-hearted man, and every case was more pressing and more distressful than the last;—as much as he loved his beast, he had never a heart to refuse him; the upshot of which was generally this;